Глава 34. Театр, актеры, жертвы…
— Северус, и ты по-прежнему будешь утверждать, что ты не больше, чем аскет? — хитро прищурилась профессор МакГонагалл. За время завтрака она успела несколько раз пройтись по поводу внезапно свалившейся на Снейпа невесты. А иначе о Джулии, которую алхимик с величайшими предосторожностями на руках отнес в больничное крыло и возле постели которой просидел всю ночь, не говорили. — И никогда не станешь заурядным семьянином?
— Меня называли и похуже! — процедил сквозь зубы профессор, что уже сотню раз пожалел, что МакГонагалл давно окончила школу и ей нельзя назначить наказание.
— Нет, ну каков ты! — включилась в милую нравоучительно-душещипательную беседу профессор Спрут. — Все думают, что ты такой спокойный, одинокий, независимый, и вдруг на тебе! Появляется невеста!
— Да не невеста она мне! — простонал маг. — Мы с ней семнадцать лет не виделись!
— Вот-вот, невеста, а живете врозь, — сокрушалась МакГонагалл, — как неродные. Ну как так можно, Северус!
— О Мерлин! — еле слышно простонал сквозь зубы Снейп. — Уберите от меня этого крокодила-садиста!
— Северус, Боже, ну разве можно так о возлюбленной?! — возопили хором женщины.
— О, женщины-женщины! — засмеялся сидевший рядом Шив. — Коварство ваше так же, как и ум, красота и доброта, безгранично!
По замечанию Фреда Снейп вернулся к своему обычному состоянию полубезумного вампира. Гарри, внимательно наблюдавший за ним, отметил, что настолько выведенным из себя Снейп еще никогда не бывал. Неужели он так нетерпимо относится к простым человеческим чувствам? Считает себя неспособным на них или просто стыдится их? Все это как-то не вязалось с откровением, сделанным в Феррари на пути к Министерству Магии. Тогда слова профессора звучали куда как искренне, не может быть, чтоб все это оказалось лишь хитрой уловкой! Хотя жить, натянув на себя маску холодного отчуждения, должно быть, очень просто…
— А как поживает Нарцисса? — вдруг осведомился Снейп.
— Хорошо, профессор! — мать Драко Малфоя вошла в зал в сопровождении Сириуса. Из другой двери, улыбаясь чему-то, показалась вторая парочка: Джеймс и Лили. — А почему вас это волнует?
— Ну, меня это, собственно, волнует мало, — Снейп потянулся за бокалом сока, — это должно волновать других, но, мне кажется, мистер Ралсир проявляет искреннее участие…
— Вот как? — Нарцисса насмешливо посмотрела на покрасневшего и смутившегося Шива. — И почему же тебя так трогает мое благополучие, Шиввалан?
— Э-э-э… Ну-у-у… — замялся маг. — Я… мы… мы учились вместе, Нарцисса… И… мммм… я…
— И, мммм, ты?..
Шив окончательно смутился и замолк, глядя в тарелку. Снейп заслонился кубком, чтобы никто не заметил его торжествующей ухмылки.
— А как поживает профессор Дамблдор, вы не знаете, Минерва? — атаковал он новую жертву.
— Да хорошо, с чего бы ему не здравствовать? — хитро прищурилась профессор Трансфигурации. — Вы сегодня так обо всех беспокоитесь! Просто само воплощение материнства, Северус!
— ЧТО?! — маг с ужасом отшатнулся.
— Ну, я неточно выразилась. Наверное, отцовства.
— Северус, вы не говорили, что у вас будут дети! — возопила профессор Спрут. — Когда же ваша свадьба?
Снейп вскочил на ноги и, чуть не сметя со стола приборы полой плаща, выбежал из зала. А сзади донесся взрыв хохота.
— Не рой яму другому, сам в нее попадешь! — констатировал Люпин, пододвигая кресло Нарциссе. Шив недовольно посмотрел на него, но ничего не сказал. — Трансфигуро ликвидус! Нарцисса, отведай этого вина. Оно, смею уверить, лучше пресного тыквенного сока!
— О-о, Лунатик, ты уже нашел свою волчицу? — шепнул ему на ухо Сириус.
— Заткнись, Большелапый, — добродушно отмахнулся Люпин.
— У него далеко идущие планы, — заметил Джеймс, улыбнувшись жене.
— А вот я никаких планов не строю! — Сириус откинулся на спинку стула. — И вам не советую!
— Сожалею, Большелапый, но мы уже решили, что после того, как покончим с Волдемортом, купим домик где-нибудь в Швейцарии на берегу красивого горного озера, подальше от цивилизации, и поселимся там. Втроем: я, Лили и Гарри… — Джеймс мечтательно закрыл глаза. — И будем плавать на лодке, и купаться в кристально чистой воде, и…
— Да, Сохатый, ты безнадежный романтик! — заключил Сириус. — Питер тебе всегда это говорил.
Имя Петтигрю произвело неприятный эффект на присутствующих. Джеймс скривился, как от зубной боли, Люпин сморщил нос, профессора, узнавшие всю историю, презрительно усмехнулись. А Лили боязливо передернула плечами, вспоминая перекошенное лицо Петтигрю в ложе над ареной.
— Джеймс, отчего-то мне кажется, что мы с ним еще встретимся, — тихо сказала она.
В эту самую минуту влетели совы-почтальоны. Несмотря на опасность, любимый вид связи никто запрещать не стал. Разносчики писем всем нужны, что Пожирателям, что Дамблдору. Совятня Хогвартса без дела не томилась, крылатые почтовики только и успевали отправляться с новым поручением. Вот только участились случаи, когда письма не находили адресата. Относилось это только к большинству деловых писем и писем, доставляемых частными совами. Раз отправившись в путь, они просто больше не возвращались. Поэтому Хедвига Гарри, Свин Рона и Быстрое Крыло Дэвида сидели на насестах поодаль от школьных разносчиков. Но и те не раз прилетали с оборванной или отрезанной ножницами ниткой на лапе. Невилл из-за неизвестных злоумышленников, что стремились, наверное, найти тайный смысл в личной переписке, раза три не получал посланий своей деятельной бабушки, которая как-то коротала деньки в старом селении близ Лондона. Получив, наконец, письмо, он обнаружил там Вопиллер, купленный явно где-то в «Магприке», потому что после записи обычного голоса на повышенных тонах, он дурацким голосом запел глупую песенку. Гриффиндорцы хохотали до слез, особенно когда Рон опознал в ней любимую песню Гилдероя Локхарта, как он сам сообщал в «Криках кикиморы». А самому Рону только один раз дошло со стариком Эрролом письмо от матери, которая извелась от волнения за жизни детей и ожидания. Лишь Слизеринцы получали посылки из дома регулярно, что наводило на мысль о причастности их родителей к исчезновениям… Но сейчас произошло то, чего не случалось уже очень давно. Несколько сотен крыльев огласили воздух быстрыми хлопками, несколько сотен клювов огласили зал своими громкими криками, и на столы всех учеников и, что самое удивительное, учителей полетели свернутые в трубочку газеты, а кое-кому и конверты. В овсянку Гарри приземлился небольшой свиток. На таких обычно писал ему записки Сириус, но Блэк сейчас сидел за учительским столом, и Гарри недоуменно покрутил его в руках, а затем, пожав плечами, сунул в портфель. Прочитаю позже, решил он, оглядываясь на одноклассников. Рон в это время с радостной улыбкой показывал Джинни и Фреду с Джорджем письмо от отца. Гарри вздохнул с облегчением: хоть одна радостная весть за все время! Гермиона читала и перечитывала, то и дело смахивая слезы, исписанный мелким почерком матери листок. Невилл весело тыкал в бок Дина, что никак не мог отвлечься от собственного послания из дома, указывая на что-то смешное. Очевидно, ему писала бабушка… А взгляд Гарри скользнул дальше, мимо близняшек Патил, судорожно ломавших печать на конверте, Лавендер, разматывавшей связывавшую пакет бечевку. К столу Слизеринцев. Малфой сидел и мерзко ухмылялся, смотря куда-то мимо Гриффиндорцев, а его теребила за руку навязчивая Панси. Им сегодня пришло столько же почты, сколько и остальным, только отчего-то они ее не распаковывали. Только Блейз Забини шумно разорвала дорогую золоченую оберточную бумагу, которую тетя Петуния бы немедленно убрала до лучших времен, чтоб потом покрасоваться перед соседями, и достала набор косметики и пару журналов. Вечных соперников из Гриффиндора точно и не существовало, лишь Эллингтон что-то шептал Краббу и Гойлу, косясь на рыжих Уизли. А вот Малфой, казалось, даже и не видел счастливого лица Джинни, что настойчиво ловила его взгляд…
— Ух ты! — только и сумел вымолвить Дэвид, развернув газету. Гарри невольно прервал свое созерцание Малфоя, Паркинсон и компании и повернулся к другу. А посмотреть было на что: теперь весь «Дэйли Пророк» казался состоящим только из одной рекламы и пропаганды. Обещали курорты и кругосветные путешествия. От фотографий сказочной Италии, зажигательного бразильского карнавала, кремлевской елки в Москве и загадочных джунглей Конго рябило в разгоравшихся, точно звездочки, глазах. Все пестрое, яркое и, главное, за бесценок! Даже Гарри, которому здравый смысл, вновь проснувшийся после возвращения матери, подсказывал, что это все неслучайно, поддался всеобщей эйфории и, развернув таблоид Гермионы, впился глазами в строчки и картинки. Так красиво и притягательно…
«Да, твои мозги окончательно раскисли! — необычно мрачно вмешался Кантарион. — Тебя используют, олух! Это же и ежу понятно!»
— Что? — опешил Гарри.
«Нет, вы только посмотрите: ему прочищают мозги, а он сидит и рад этому обстоятельству! — в голосе кинжала зазвучал сарказм. — Слушай, твое настроение меняется, как погода осенью! Всю прошлую неделю ныл, стонал, в мыслях — полная каша… Ну, я решил, что это из-за матери. Допустим, ты немного струхнул, все пытался себя убедить в том, что не подобает тебе плакаться в подушку. Но сейчас-то! Ведь сам же только что думал, что дело тут нечисто! Юноша, порой я удивляюсь, как такого, как ты, могло выбрать Зло в качестве основного оппонента! Ты же растяпа с полным отсутствием даже зачатков разума. Боже, как ты доверчив! Как котенок, ко всем ластишься, но пока не понимаешь, что собака и разодрать на части может, если ее разозлить. Сколькому же тебе еще предстоит учиться…»
«Ты хочешь сказать, кто-то намеренно прислал эти газеты?» — тут же насторожившись, спросил мысленно Гарри. Разговоры с кинжалом без использования голоса становились все более привычными и легкими.
«Господи! Свершилось чудо! Воистину ты всемогущ! — Кантарион только и мог, что язвить. — Наконец-то понял. Слушай, сколько ж времени у тебя на это ушло!..»
«Бывает и хуже», — подумал Гарри, вспоминая, как его поливал грязью (нельзя сказать, что незаслуженно) кинжал на пути к Лондону.
«Да уж, точно! В твоем случае это вообще достижение мирового масштаба!»
Гарри поморщился, но признался себе к том, что Кантарион прав. Он действительно раскис, потерял уверенность в себе. Все попытки взбодриться выглядели жалкими и смешными. Почему? Что изменилось? Ему же казалось, что он уже не просто Мальчик-Который-Выжил…
«Ты никогда не сможешь отрешиться от этого. Слишком многого от тебя ждут, неоправданно многого. Поэтому мой тебе совет: смирись, не будь таким пессимистом, перестань корчить из себя несчастного и немощного инвалида. В конце концов, у тебя есть таланты, о которых другие могут только мечтать. Оптимиста из тебя тоже не получится. Уж лучше верь тому, что видишь сам»
«Фаталистом, что ли, предлагаешь стать?»
«Ну, после всех тех предсказаний, что тебе изрекли, только это и остается!» — кинжал неожиданно рассмеялся.
Гарри тоже улыбнулся и глубоко вздохнул. Проблему писем отложим. Через пятнадцать минут у него экзамен… Стихии, принципы их контроля… Надо успокоиться. После этого ему уже море по колено!
— Гарри, ты сейчас уходишь, кажется? — спросила Гермиона.
— Что?.. А, да, у меня сейчас тест.
— Жаль, что ты пропустишь Чары, — заметил Дэвид. — Сегодня будет отражение высших заклинаний. Это входит в С.О.В.У.
«Жаль, что Стихийная магия не входит в С.О.В.У.», — подумал Гарри.
— Ты готов? — к столу подошел Шив. На нем был бежевый меховой плащ, а на плече красовались два значка: капелька воды и облачко. Знаки Воды и Воздуха, официальные знаки Стихийных волшебников.
— Готов!
— Тогда идем! — Шив быстрой пружинистой походкой направился к выходу. Пару раз он обернулся, и Гарри заметил раздраженный взгляд, брошенный магом на Люпина, что сидел и по-прежнему флиртовал с Нарциссой. Кулаки Стихийного сжались, а в глазах зажглась искорка ревности. — И почему он, почему он? — процедил Ралсир сквозь зубы.
Гарри чуть улыбнулся. Да, любви все возрасты покорны!.. Но почему ему эти взаимоотношения все больше напоминают мексиканский телесериал, который обожала тетя Петуния?
— Желаю провалиться, Поттер! — крикнул вслед Малфой, и остальные Слизеринцы согласно загоготали.
— Такой же, как отец! — покачал головой Шив. — И что в них находят такие очаровательные девушки, как Джинни или Нарцисса?
— У него состояние, влияние, — пожал плечами Гарри. — У кого тугой кошелек, тот имеет все, говаривал дядя Вернон.
— И был прав! — рубанул ладонью воздух Шив. А затем прибавил с горечью: — А вот на меня все всегда смотрели, как на шута!
«Неудивительно!» — Гарри поспешно закашлялся, забыв, что только он слышит голос кинжала.
— Шив, а что это будет за экзамен?
Шив промолчал. Он был занят своими, видимо, не слишком приятными мыслями. Гарри вспоминал то, что читал в учебнике в прошлую ночь. Обычно перед экзаменом его сердце колотилось, готовое выпрыгнуть из груди, но сейчас он был каменно спокоен и уверен в благополучном исходе. Если бы его наставлял не Кантарион, а кто-то иной, он бы, может, и волновался, но кинжал знания в голову вдалбливал крепко. Провалиться, как желал ему Малфой, он мог бы только в одном случае: при условии, что экзаменатором был бы сам Темный Лорд. Теории он знал предостаточно, а практика… Практикой он занимался, еще сам не зная, что за талант в нем пробудился.
— Пришли! — вдруг сказал Шив. Гарри только сейчас понял, что привели его не куда-нибудь, а на поле Квиддича. Только вот полетов на метле, наверное, ожидать не стоит…
Их уже ждали. Гарри узнал среди стоявших на поле в лисьих и медвежьих шубах людей, вместе с которыми он ставил кольцевую защиту вокруг замка. Их было несколько человек, из непосредственного подчинения Шива — крупные, важные рыбы в оживленном пруду Министерства. Каждый из них возглавлял какой-нибудь отдел или группу авроров, каждый был сильнейшим в каком-либо виде Стихийной магии. Только Шив, обладавший двойным родством со Стихиями, стоял чуточку выше. Гарри присмотрелся и не увидел на их рукавах ни единого прямого, как стрела, деревца — знака Земли: чародеям, владеющим Стихией испытуемого, строго настрого запрещалось даже близко подходить к месту проведения экзамена. Пока он не знал, было ли это плюсом или минусом… Далее стояли Министры Магии крупнейших стран мира, включая Фуджа, что воровато и подозрительно озирался по сторонам, точно ожидая подвоха или нападения, глава Международного Магического Суда Уоллес, мадам Максим, профессор Игорь Каркаров с перевязанной еще рукой, едва оправившийся от серьезного ранения, и директор Хогвартса Альбус Дамблдор. Гарри усмехнулся: и эти люди пришли экзаменовать его! До чего же высоко ценится талант Стихийного мага… или его, Гарри, шкура? Почему возле Фуджа стоят несколько человек в черной форме? Кто они? Элитное подразделение безопасности Министерства? Сотрудники Тайного отдела? Или Пожиратели, замаскированные под хранителей порядка?
Размышлять времени не было, а увильнуть означало бы потерять всякую надежду на получение диплома. Сейчас, в кратчайшие сроки, уж точно. Поэтому Гарри как можно более непринужденной и развязной походкой направился к собравшимся магам.
— Здравствуйте! — вежливо поклонился он.
— О, юный мистер Поттер! — молодой человек, глава Магического Сената Соединенных Штатов, что единственный появился на поле в легкой куртке, несмотря на мороз, выступил вперед и пожал ему руку. — Счастлив с вами познакомиться! О вас и ваших талантах ходят легенды!
Гарри беспомощно посмотрел на Дамблдора. Тот улыбнулся себе в бороду, но взгляд его сказал Гарри, что этот чиновник из Америки составляет редкое исключение из правил, и ему можно доверять. Зато все остальные прятали за елейными ухмылками полные ненависти гримасы. Гарри видел их холодный взгляд и нервно подергивающиеся губы, замечал, как мелко дрожат их руки, словно они уже воображают, как хватают Гарри за горло… Но сейчас он должен был поразить даже их.
— Ну что же мы стоим? — важно спросил Фудж. Правда, эта напускная значительность плохо обманула Гарри: он видел, что голова старого Министра уже давно в петле, а шатающаяся табуретка власти вот-вот выскользнет из-под ног. Во всяком случае, на его слова мало кто обратил внимание.
— Мистер Поттер, все эти люди собрались здесь, чтобы, согласно обычаю, дать добро на получение вами права на использование вашего таланта Стихийного мага по вашему усмотрению! — Шив был предельно официален. — Конечно, все мы предпочли бы, чтоб ваши усилия были направлены… на благое дело. Но теперь у меня есть к вам один вопрос: вы готовы к испытаниям? Хорошо ли вы подготовлены, чтоб выдержать, возможно, труднейший экзамен в вашей жизни? Он достаточно опасен, чтоб я задавал вам этот вопрос. Если вы скажете «нет», никто не станет вас винить.
— Я готов! — произнес Гарри, ему хотелось верить, подобающим тоном.
— Тогда прошу вас! — Шив с ощутимой тревогой посмотрел на разминающего руки Гарри. — Кто-нибудь желает задать вопрос, господа судьи?
— Я хотел бы! — вперед выступил щуплый Министр Японии. Гарри чуть поморщился: эти-то точно были за Волдеморта. Недаром же Тени так виртуозно владели оружием самураев! — Молодой человек, прошу вас, продемонстрируйте нам свое искусство сотворения. Сотворите здесь, на этой площадке, горную рощу, джунгли и морское побережье! Вы же специализируетесь в Земной магии!
Гарри ничего не сказал, только сухо кивнул экзаменаторам. Вдруг вся его уверенность пропала: он ощутил, что поле явственно противится его воле. Кто-то наложил заклятье, скрывающее его сущность от самой Земли, от его Стихии! Он не мог преобразить ландшафт из равнин в холмы и горы одним нужным заклинанием, как это было на тренировках! Юноша быстро взглянул на Шива. Тот до крови закусил губу и почти умоляющим взглядом смотрел на Дамблдора, который стоял и с каждой секундой все мрачнел и мрачнел. А Гарри просто стоял, дико озираясь по сторонам, чувствуя, как кольцо, ограничивающее магию, сжимается вокруг него… «Что делать?» — этот вопрос лихорадочно крутился в голове у юноши. К такому он подготовлен не был, не ожидал, что противники будут открыто жульничать.
Успокойся, вдруг сказал он сам себе безразлично. Просто попробуй пробиться. Нет, так нет. Не смертельно, если не получится. У многих нет даже возможности попытаться. Сделай, как на Трехмаговом турнире: что получается у тебя лучше всего?
Ответ пришел быстро. Лучше всего Гарри призывал — не выращивал, именно призывал! — новые растения. Пусть не получалось сейчас установить прямой контакт с почвой под ногами, но призвать травы из леса он все же мог — он ощутил это с неожиданной радостью. И когда Министр со скорбной гримасой разводил руками, Гарри поднял руки, а затем медленно простер их перед собой.
Растения привычно откликнулись на его зов. Змеящиеся стебли плюща обвили ноги, где-то в глубине Запретного леса зашевелились травы, в далеких южных горах России — а и туда теперь проникал разум юноши — начали прокладывать себе путь в холодную морозную Англию тис и самшит… А экзаменаторы: одни с изумлением, другие с радостью, третьи со злостью и ненавистью — следили за тем, как вокруг Мальчика-Который-Выжил вытягивается целый лес. Огромный лес. И кто-то неосмотрительно приотпустил связывающее силы Гарри заклятье, и он в радостном возбуждении послал импульс вглубь пород, касаясь разумом хладного камня; тут же, вздымая комья земли, ввысь вознесся покрытый мхом скальный утес… Краем уха Гарри услышал восхищенные крики товарищей и учителей, выбежавших поглазеть на это чудо, ропот Фуджа и крики японского Министра, что все подстроено заранее, но не обращал внимания и творил. Творил новый мир. По соседству с утесом взметнулись вверх толстые стволы вековых баобабов, лианы и орхидеи заполонили все вокруг… А с другой стороны уже накатывало море. Море! Сердце Гарри радостно сжалось, ладони пустились в какой-то безумный пляс, доводя картину до совершенства, нанося последние штрихи. С утеса, ощущая пьянящее чувство свободы, переполнявшее сейчас создателя, низринулся водопад, над которым вился сокол; в джунглях появилось болото, откуда высунулся огромный гиппопотам; по волнам запрыгали остроносые дельфины…
Гарри медленно опустил руки. Кончено! Он выполнил задание. Дельфины и гиппопотам, конечно, были простыми плодами Трансфигурации, но кого это волнует сейчас, в минуты его явного триумфа?
— Неплохо, неплохо! — Министр Японии уже успокоился и сдержанно поаплодировал.
— О, мистьер Ямамотьо! — воскликнула радостно мадам Максим. — Ви слишькьом умаляйете достоинства нашьего мистьера Поттьера! Этьо бильо грьяндиозньо!
— Согласен! — кивнул Каркаров, метнув изучающий взгляд на Гарри. — Вы очень хорошо справились. Похвально!
— Кто-нибудь еще, господа, желает задать вопрос? — Шив оглядел компанию.
— Можно мне? — вылез вперед Фудж. — Вы виртуозно владеете вашей Стихией, юноша. Но это мало, должен вам сказать. Продемонстрируйте, как вы управляетесь с другими видами Стихийной магии. Вот, к примеру… — он кивнул одному из Стихийных магов, которого Гарри не знал.
Тот чуть поклонился и легко взмахнул палочкой. Тотчас весь мирок Гарри задрожал, испаряя воду, затлел и, наконец, вспыхнул ослепительным столбом пламени. Гарри отшатнулся прочь: бушующий пожар не был иллюзией.
— Погасите этот огонь! — Фудж явно был уверен в победе.
Гарри злобно глядел на то, как превращаются в пепел жалобно тянущиеся к нему листья растений. Они были частью его самого, его братьями и сестрами. И огонь убивал их, не испытывая жалости. Гарри осторожно потянулся мыслью к Земле и Огню одновременно. Тут же все его существо пронзила острая боль: природа точно жаловалась ему и поверяла свои страдания. Гарри чувствовал боль каждого деревца, каждой веточки, каждой травинки, боль земли, взрастившей их здесь. Чувствовал и злился на себя за беспомощность. Огонь был для него так же антагонистичен, как и Воздух, сверкающий пламенный образ просто ускользал от него, трансформируясь в искорки, перекидывался на новые и новые побеги. Налетевший ветер поддержал разгорающейся погребальный костер, дым повалил столбом, он наступал уже на людей, а Гарри стоял, не в силах пошевелиться от сковывающей боли. Впустив в сознание Стихии, он уже не мог отгородиться от нее, да и не стремился — он искал в глубине, в самой сути Стихий, ответ, решение этой проблемы. Искал и не находил. А пламя подступало ближе и ближе. Сохраняя остатки чувств, Гарри видел его своим затуманенным взором: оно стеной возвышалось в двух или трех футах впереди. Одежда задымилась и покрылась копотью…
— Гарри, назад! — закричал Шив. — Уходи оттуда, мы сейчас все сделаем!
Сделаете, как же, с внезапной злобой подумал юноша. Вы уже сделали. Вы позволили Фуджу убить эти ни в чем не повинные растения, которые были его, Гарри, сущностью. Будучи единственным магом Земли на поле, он один остро переживал гибель каждого создания растительного мира. Для остальных, даже Шива и Дамблдора, это были всего лишь навсего палки с ветками, торчащие из снега.
Снега! Гарри быстро посмотрел на снежные шапки на шпилях Хогвартса. Сейчас же зима, и необходимой воды сколько угодно — лишь оглянись вокруг! Он радостно потянулся к Воде. Этот Элемент всегда был ему доступен больше, чем остальные. Кроме родного, разумеется… Гарри с головой окунулся в сладкую прохладу, забыв о надвигающейся стене огня. А пламя, наконец, достигло его и жадно лизнуло его побледневшую на морозе кожу. Гарри закричал от боли, и попытался заслониться рукой. Концентрация нарушилась, и снежная лавина, сорвавшись с близлежащих холмов, покатилась, снося все на своем пути, к полю Квиддича, где усталая маленькая фигурка в одиночку боролась с огнем, уже охватившим ее всю. Люди в панике мчались в укрытия, дико крича и забыв обо всем и всех, кроме себя. Стихийные маги во главе с Шивом, позабыв об остальных, плели сковывающие Стихии сети, пытаясь не допустить их ужасного произвола. Только невысокая фигурка, согнувшаяся пополам от боли, пожираемая безжалостным и ненасытным пламенем, в последний миг сумела отклонить от бегущей толпы бурлящий снежный поток. Миг — и она сама оказалась погребена под снежным комом.
Люди остановились. Ужас вдруг исчез, точно был вызван искусственно. Пламени больше не было. Не было леса и утеса. Был только высоченный слой снега… и все. Никаких признаков Гарри Поттера, Мальчика-Который-Выжил.
— О Боже! — только и сумел вымолвить Шив, бросаясь вперед и призывая свою Стихию.
Сугроб зашевелился, приподнялся над землей, завис в воздухе. Откуда-то сзади Шива испуганно вскрикнул Джеймс и со всех ног побежал к лежащей на обожженной земле скорчившейся фигурке. Руки отца бережно подняли сына, и Мародер тут же поспешил назад.
— Северус! — он был готов обратиться даже к старому врагу.
Алхимик вынырнул откуда-то из толпы и осторожно дотронулся до руки Гарри.
— Я не знаю, Джеймс, — вдруг сказал Снейп необычно тихим и серьезным голосом, какого от него из учеников никто не слыхал. — Я не знаю.
***
Открыв глаза, Гарри обнаружил, что лежит в уютной постели в медицинском крыле. Белая палата, сейчас она казалась девятизвездочным отелем! В воздухе приятно пахло лавандой или какой-то похожей пряной травкой. Одно из окон было приоткрыто, и занавески трепетали на легком ветерке. Маленький раек после огненного кошмара.
Гарри плохо помнил, что он чувствовал в тот момент, когда его захлестнула сначала горячая испепеляющая волна, а затем ледяной холод. Но зато он ясно понял, почему Шив говорил, что маг редко когда может прибегать к силе чуждого Элемента. Он попытался покорить огонь, Стихию разрушения и уничтожения, и поплатился за это. Но иначе он просто не мог. Не мог оставить без защиты любых созданий этой планеты. Познав Стихийную магию, Гарри научился любить все, все то, что делало мир таким, какой он есть: жестоким и страшным, но прекрасным и очаровательным одновременно. Не было места в этой любви лишь для одного всеобъемлющего понятия: Зла. Зла во всех его проявлениях, но прежде всего Волдеморта.
Гарри огляделся по сторонам. Рядом на стуле лежала его одежда, рюкзак, а на тумбочке — небольшой, но настоящий значок прямого и сильного молодого деревца. Глядя на него, юноша усмехнулся, и в этой улыбке был некий оттенок превосходства, которого раньше никогда не было. Не смогли они все-таки сломить его упорство, не смогли завалить на экзамене, как ни старались! Даром, должно быть, надеялся на Фуджа Темный Владыка, даром!..
— Нельзя, нельзя к нему! — послышался вдруг из-за двери голос мадам Помфри. — Нельзя, директор не велел! Да и вообще, что вы хотите от него?
— Я пришла поговорить с тем, кто выслушает наши мольбы, — раздался звонкий девичий голосок. Гарри он понравился, но подсознание отметило нечто искусственное в нем. Голос хорошего актера с большим гонораром. — Только мистер Поттер может помочь нам! Я вас умоляю! Я могла бы пойти к директору, но профессор Дамблдор наверняка очень занят! Я ненадолго, прошу вас!
— Ну хорошо, только он еще, наверное, не пришел в себя, — неуверенно сказала мадам Помфри. Гарри ее тон очень удивил: как будто врач забыла английский язык.
— О, тогда я просто напишу ему записку!
Кто-то толкнул дверь. Гарри невольно приподнялся, с восхищением разглядывая светловолосую прекрасную незнакомку. Она была просто сказочно прекрасна! О, он бы отдал несколько лет жизни, только бы помочь ей!
— Здравствуйте! — вежливо сказала девушка, садясь на кровать.
— Чем могу быть полезен? — Гарри постарался сесть.
— Мне нужна ваша помощь, сэр, — сказала девушка, чуть краснея, но не больше, чем нужно.
Тут она всхлипнула и залилась слезами.
«Очень натурально!» — проскрипел Кантарион.
«Ты что?! — взъярился Гарри. — У человека горе, а он…»
«Интересно, что это за горе! Небось: мы сами не местные, денег нет, документы на таможне сперли… дядя, дай денежку!» — саркастически заметил кинжал.
— Что у вас стряслось? — участливо спросил Гарри.
— Это… это связано с этим ужасным колдуном, Волдемортом! — всхлипнула она.
«Надо же, не боится произносить имя Темного Лорда!»
«Я тоже не боюсь!» — парировал Гарри.
«Но ты и не плачешься первому встречному!»
Этот довод заронил в душу Гарри первые ростки подозрения, но, еще раз взглянув на прекрасную незнакомку, он отмел его. Он чувствовал, что готов бросить все ради нее.
«Неужели на тебя так всякие сумасбродные красотки действуют?»
«Сам ты сумасброд! Она такая… такая восхитительная, такая… волшебная!»
«Да, парень, первый шаг к сумасшествию сделан тобой с большой уверенностью! Только знай: вляпаешься, я тебя выручать не стану!»
«Нужен ты мне!» — фыркнул Гарри, но задумался: а в самом деле, чем она так его привлекла? Допустим, с Чоу все кончено, но ведь раньше он так не волочился за каждой юбкой! Он совсем ее не знает, а уже строит какие-то планы…
Гарри был бы очень удивлен, если б узнал, что таинственной гостье он тоже понравился. «Жаль, что придется его убить, — думала она, глядя на откровенное сочувствие в его глазах. — Но другого выхода просто нет и быть не может. Но как он доверчив! Совсем мальчишка… И как он сумел справиться с таким человеком, как мой отец?».
— Мисс, он совершил что-то… ужасное? — осторожно осведомился Гарри.
— Да… Он убил моего отца, — девушка стрельнула глазками в свою живую мишень. Гарри ощутил, как в голове зашумело, все перевернулось и перемешалось, до него едва дошел смысл слов.
— О Боже! Соболезную!
— Я знаю, что вам удалось вернуть к жизни своего отца, — доверительно произнесла она, вовремя вспомнив о втором деле и наклоняясь все ближе к Гарри. Тот задохнулся: этот аромат ее французских духов… — Может, вы поможете мне воскресить моего отца?
— О, я сделаю все, что в моих силах! — воскликнул Гарри прежде, чем мысль последовала за языком.
— О! Благодарю вас!! — завизжала от радости незнакомка. — Вы мой спаситель! О, спасибо, спасибо! — и, упав на колени, она начала покрывать поцелуями руки Гарри. Тот сидел и просто смотрел на нее широко открытыми глазами.
Наконец, девушка отстранилась и сказала бархатным голосом:
— Приходите сегодня в полночь на опушку леса. Я буду ждать, принц!
И она выскользнула за дверь. Глаза Гарри вспыхнули, словно звезды: она назвала его принцем, она назначила ему свидание (в последнем он почему-то ничуть не сомневался)! О, он готов действительно осыпать ее золотом, одеть в шелка и… О, полжизни за еще одну ее улыбку!
«Кретин! Влюбленный дурак! — ругался Кантарион. — Болван, дубина стоеросовая! Да она же тебя использует! Не вздумай брать книгу Скелоса! Иначе я сделаю с тобой то же, что с Грубером!»
«ТЫ?! Да что же ты такого сделал, если он на меня охотился?! Отразил проклятье? Страшно-то как! »
«О-о, как все запущено! — протянул кинжал. — Надо же ей было так успешно промыть тебе мозги!.. Кстати, если все сделал ТЫ, Великий Гарри Поттер, то чем же ты хвалишься — убийство ведь, не выигранный матч по Квиддичу!»
— Ну и что? — вслух спросил Гарри, больше обращаясь к самому себе, чем к Кантариону. — Сейчас война, а после больших битв приходят грандиозные сражения. И, начав с малого, я войду в сотни, тысячи, миллионы легенд!
«У-у, как все запущено!! — вторично протянул кинжал. — Поработать мне с тобой надо, милый друг! Ох, парень, все дело в твоем переходном возрасте! Давно я замечал, что главное для вас, людей, в этот период жизни — собственные чувства и противоположный пол… Выбить это из тебя мне не удастся, поэтому поступим радикально. Засыпай, спи НЕМЕДЛЕННО!» — последняя фраза прозвучала как команда, и Гарри ощутил, как веки сами собой смыкаются, а водоворот сновидений подхватывает его…
Проснувшись посреди ночи, Гарри вмиг вспомнил все, что произошло. Вспомнил и изумился. И чем это она его покорила? Околдовала, как есть околдовала, шептал настойчивый голос в голове. Какие-нибудь чары Обаяния, которые у него лично никогда не выходили и использовать которые он считал просто-напросто унизительным для себя.
«Итак, юноша, что ты теперь скажешь? — самодовольно спросил Кантарион. — Мне кажется, ты теперь осознал всю глупость собственного поступка»
— Это точно! — вздохнул Гарри. — Я даже не представляю, что это могло быть!
«Я бы сказал, но это не пойдет на пользу равновесию… Что ты намерен делать?»
— Я… я пойду туда! — решил Гарри.
«И ты говоришь, что ты в здравом уме?! — возопил кинжал. — Да ты хоть понимаешь, что она может сделать с тобой, что угодно?!»
— Понимаю! — Гарри задумчиво посмотрел на значок на тумбочке. — Но мои шансы возросли, не так ли? Я выдержал экзамен, и теперь могу свободно использовать Стихии.
«А Огонь?» — резонно осведомился кинжал.
Он прав, подумал с тоской Гарри. Наверное, ему никогда не овладеть этим Элементом…
— И все же я должен узнать, кто она и чего добивается.
«Ладно. Только будь осторожен, не лезь на рожон! Опасна она, очень опасна! Куда опасней, чем кажется на первый взгляд»
— Я понял.
Гарри встал и стал торопливо одеваться. Луна стояла высоко, значит, была полночь. У него оставалось совсем мало времени. Таинственная незнакомка могла в любой момент уйти, заподозрив неладное…
«Меня-то не забудь!» — заметил чуть ворчливо кинжал. Гарри только покачал головой: если он придет с оружием, это будет означать провал всей миссии. Не похожа та девушка была на миленькую и простодушную горничную, ой, не похожа!..
Подобравшись на цыпочках к двери, Гарри аккуратно нажал на ручку. Петли заскрипели, но не настолько громко, чтобы звук разбудил прикорнувшую в кресле мадам Помфри. Гарри едва не испортил всю конспирацию, рассмеявшись: в руках у врача было зажато самое натуральное «бабушкино» вязание. С таким обычно сидела старенькая миссис Фигг, когда Дурслеи оставляли племянника у нее. Оказывается, и волшебники способны на типично Маггловские занятия!
Благополучно миновав сопящую мадам, Гарри выскользнул в коридор. Палочка в его руке мягко светилась. Вдруг где-то впереди послышалось шевеление. Это была серая тощая кошка с горящими во тьме глазами. Едва взгляд ее упал на пробирающегося по коридору Гарри, как где-то невдалеке зазвучали шаги. Юноша тотчас отпрянул, прижимаясь к стене. Но шаги не стихли, а, наоборот, приблизились, и вскоре перед Гарри появился не кто-нибудь, а завхоз Хогвартса Аргус Филч.
Первым побуждением нарушителя правил было сбежать. Сбежать хоть к самому Снейпу, поскольку даже его Гарри не боялся так, как Филча. Старый охранник ненавидел магов лютой ненавистью, в нем просто не было ничего иного. Конечно, Гарри мог бы наложить проклятье, но в таком случае он просто рисковал вылететь из школы, что было бы на руку Волдеморту, что, несомненно, спит и видит Гарри вне стен замка, уязвимым и одиноким. А Филч, несмотря на отсутствие магических талантов, достанет его из-под земли. А кошка у него… Гарри поежился, глядя на два зеленых огня со светящейся в них хмурой неприязнью.
— Что ты тут делаешь? — хриплым опасным голосом спросил дворник, приближаясь.
Гарри хотел было ответить мужественно, но из горла вырвался лишь слабый мышиный писк.
— Ничего! Шел к себе в башню!
— А тебе не кажется, что тебя ждут в другом месте? — Филч смотрел на него со странной смесью раздражения, радости и тонкого намека на толстые обстоятельства.
— Сэр, пожалуйста, я не хочу в подземелья! — взмолился Гарри, похолодев. Что если Филч видел эту девушку, скажем, подслушивал их беседу? С него станется!
— Я говорю не о подземельях… мистер Поттер! — в голосе завхоза мягко перекатились злорадство и триумф. — Я говорю о том месте, где вас давно ждут!
И вдруг, схватив Гарри за руку, он потащил его к выходу. Юноша пробовал сопротивляться, укусил дворника за руку, но тут сзади прыгнула миссис Норрис и, выпустив когти, больно вцепилась в лицо. Гарри закричал, Филч оборвал этот робкий крик, сдавив парню рукой горло.
— Еще раз закричишь — сыграешь в ящик! — прошипел он.
Палочку Гарри Филч бережно спрятал в карман, пробормотав что-то вроде: «Вот теперь и я смогу творить волшбу!» — и свет погас. Пришлось идти в полной темноте, пытаясь ни на что не наткнуться. Но дворник, похоже, привык к таким передвижениям и еще лучше знал сам замок, поэтому за все время пути им не только никто не встретился, но даже послышалось ни единого шороха.
Вдруг юноша ощутил свежий морозный ветер. Они вышли из школы и шли… Куда, Гарри даже предположить не мог: луна спряталась за тучи, лишив их единственного источника освещения… Они шли. Снег чуть поскрипывал под подошвами ботинок, миссис Норрис негромко, но противно мяукала на плече у хозяина. И внезапно…
— Хорошая работа, Филч! — Гарри даже вздрогнул от звуков этого голоса. Сомнений не было: они пришли к той самой незнакомке. — Ты заслужил награду. Признаться, меня несколько удивляет то, что ты помогаешь нам, а не этому Дамблдору.
— О, Лорд знает, как я ненавижу этих Магглокровок! Не моя вина, что я родился с небольшими способностями к магии, но эти дети Магглов!.. Ух, они просто наглецы! Сейчас не как раньше: берут всякий бесталанный сброд! Тащат всех, у кого есть хоть зачатки колдовства! А меня, родившегося в семье чистейших волшебников, унижают и презирают! А эти паршивые Магглолюбцы, Дамблдор, Ралсир, Уизли?! Мы выше этих ничтожных Магглов, этих ущербных существ от рождения! Мы — мы, а не они! — должны править миром! А Дамблдор… этот предатель… Его поступки просто отвратительны. Они все должны ответить за это, миледи, должны! И потому я служу верой и правдой великому Лорду Волдеморту!
Гарри с ужасом смотрел на Филча, который сбросил вековую маску и показал свое истинное лицо. Слуга Волдеморта… В Хогвартсе… Боже, как же они просчитались!
— Черная… Черная метка… — прошептал юноша в страхе. — Это тоже ваших рук дело?!
— Да, гениальный план моего Властелина! Так мы избавлялись от неугодной нам фигуры Ралсира… Но вмешался ты! Ты, Поттер! — Филч наклонился ближе, и его глаза на выкате заблестели не хуже, чем у миссис Норрис. — Ты вечно вставляешь нам палки в колеса! Ты причина всех наших неудач, ты виной всему! Дамблдор, Ралсир, твои воскресшие родители, подлый дурак Диггори, вшивые Магглолюбцы Уизли — все они умрут! Но первым… первым умрешь ТЫ!!!
И он злобно захохотал. В свете вновь выглянувшей луны это выглядело не только дико, но и страшно. Как в фильмах ужасов. Гарри попятился, собираясь бежать без оглядки, но хрупкая девушка одним легким движением спутала ему ноги веревкой. Гарри рухнул на снег, чувствуя, что в этот раз ему никто и ничто не поможет.
— Пламенная речь, Аргус, — сказала она и невозмутимо вытащила из-за пояса длинный нож. — А теперь я скажу. Поттер, твои поступки… — она попробовала нож на остроту. — Они, извини, никак не сочетаются с амплуа спасителя миров. Ты, идеальный мальчик, убил моего отца. Убил. Просто потому, что он выполнял свой долг.
— О ком ты говоришь? — Гарри чуть приподнялся на локтях, изумленно вглядываясь в ее лицо. Ему вдруг показались знакомыми черты девушки.
— Кристиан Грубер, Поттер, Кристиан Грубер! — она безразлично посмотрела на спутанного юношу. — Теперь вспомнил?
Грубер! Гарри, как громом пораженный быстро начал отодвигаться от девушки. Слова Снейпа о Тенях очень кстати промелькнули в мозгу…
— Вижу, что вспомнил! — она чуть улыбнулась. — Знаешь, ты мне даже нравишься! Такое упорство, такое желание жить!.. Но, прости, я уж его уважить никак не могу. Приказ, ничего не поделаешь!.. — она отвернулась, любуясь игрой лунного света на клинке. — А знаешь, что это был за приказ? — девушка вновь оглянулась на Гарри, который беспомощно смотрел на нее сквозь толстые линзы очков. — Привести тебя к хозяину. Лучше живым, но можно и мертвым. Как ты думаешь, мне стоит дать тебе пожить еще денек или сделать то, что не успел мой отец?
— Если ты думаешь, что я очень испугался, ты ошибаешься! — сказал Гарри, храбрясь.
— Ой, насмешил! — прыснула со смеху красавица Антония. — Да ведь ты действительно боишься! Только, наверное, не за себя… Вы все такие, герои: до последней минуты верите в то, что можно еще что-то изменить! Не-ет, боишься ты за невыполненный долг. Верно? Ведь у тебя такой есть, не отнекивайся. Неужели ты думаешь, что за этим старым болваном Дамблдором кто-то встанет? Все идут под его знамена потому, что на них написано твое имя. Как же, Мальчик-Который-Выжил! — она и Филч расхохотались. — Правильней было бы: Мальчик-Которого-Облапошили! Тебя ведь надули, парень! — сказала она почти ласково. — Тебе обещали райскую жизнь мага еще пять лет назад, а ты и обрадовался. А вот если бы ты жил себе в своем городке в компании ненормальных родственников, ничего бы и не случилось. Твои способности бы угасли, тебя бы никто не трогал. Ты бы выучился на какого-нибудь сантехника или электрика, женился бы, наплодил кучу детишек… И никто бы не вспомнил о том, кто ты такой. Никто бы не гонялся за тобой с волшебной палочкой. Ты опасен именно тем, что ты маг. Гарри Поттер, великий маг, низвергнувший Властелина Тьмы! — она вновь усмехнулась. — Тебя предали те, кого ты считал своими друзьями, парень! Все эти Уизли, Грейнджеры… Они же с тобой только оттого, что ты знаменит, что ты богат, что ты симпатичен, наконец!
— Неправда, — тихо ответил Гарри. — Они мои лучшие друзья.
— О, а кто же еще недавно думал, что пора отрешиться от семьи и друзей? — рассмеялась вновь Антония. — Поттер-Поттер, Гарри-Гарри, да ты противоречишь сам себе!
— Не лезьте в мою голову! — прошипел Гарри. — Не смейте читать мои мысли!
— О, ты и об этом догадался! А как, позволь узнать? Опять твой дурацкий кинжальчик?
Гарри промолчал. Ей известно про Кантариона. Дело плохо…
— Я знаю о тебе все, парень, — с обманчиво ласковой улыбкой сказала она. — Как ты справился с утренним экзаменом, кто из девушек тебе нравится, знаю про книгу Скелоса и твой кинжал-советчик, знаю даже, что тебе неудобно в этой зимней мантии, что у тебя после испытания немного болит правая рука… Знаю о твоих союзниках, о твоих уроках фехтования с этим песиком, Люпином. Ты не можешь от меня ничего скрыть. Потому что я — предводитель Теней, самого великого магического ордена всех времен и народов!
— А по-моему, самые великие — это Серые, — с серьезной миной сказал Гарри.
— СЕРЫЕ?! — в ее глазах вдруг полыхнула ярость. — Эти любители гармонии?! Эти подпевалы Дамблдора, мнящие себя гениями Вселенной?! Эти недоделанные маги в нелепых костюмах?!
— Однако же ваш Малфой защититься не сумел! — без выражения бросил Гарри, чувствуя, что рискует, но что его уколы попадают в цель.
— Малфой! — она вновь засмеялась, но теперь глаза ее были холодны, как лед: Гарри исчерпал запас ее терпения. — Малфой всегда был на виду, вот и поплатился за это. Мой отец же был темной лошадкой…
— И тоже поплатился, — закончил Гарри.
Антония с яростью посмотрела на него. Нож выпал из ее руки, потому что она схватила Гарри за шиворот и встряхнула.
— Да как ты смеешь, ничтожество?!
Гарри осторожно согнул руку, подтягивая себе нож. Антония и Филч ничего не заметили. Лишь миссис Норрис замяукала и заскребла лапой снег.
— Уйми свое четвероногое! — прикрикнула Молчаливый Дракон.
— Милая моя, киска, — нежно зашептал Филч, подобрав ее и спрятав под плащ. Гарри вздохнул с облегчением и незаметно сунул нож себе сзади за пояс, прикрыв его плащом.
Никто ничего не заметил.
— Аргус, который час? — Антония хмуро взглянула на луну.
— Уже почти два часа, миледи!
— Значит, уже началось, — медленно произнесла она. — А ну вставай!
Гарри встал на колени. Антония, чертыхнувшись, потянув за один конец веревки, развязала узел, а затем затянула новый на поясе юноши.
— Чтобы не сбежал! — грозно сказала она.
«Как будто у меня есть такая возможность!» — подумал Гарри, наблюдая украдкой за реакцией Антонии и не допуская никаких посторонних мыслей в сознании. С человеком, который читает мысли, словно книгу, лучше быть осторожней. Но та, похоже, осталась довольна.
— Сейчас ты увидишь кое-что интересное, парень! — сказала она с коварной улыбкой. — Нам только нужно аппарировать, куда следует…
Филч аккуратно взял миссис Норрис на руки и, махнув рукой Антонии, двинулся прочь к школе. Гарри заскрипел зубами и рванулся, но Дракон держала крепко. Юноша вздохнул, поняв, что ему не убежать, и послушно поплелся вслед за ней к Хогсмиду, ожидая самого худшего. Но, очевидно, в планы девушки убивать его пока не входило. Они благополучно добрались до границы аппарирования и исчезли. Перемещение не заняло и минуты. Антония была специалистом не только на военном поприще. А очутились они прямо перед памятным Министерством магии. Только теперь оно выглядело так, что Гарри ахнул.
Ворота были разломаны на прутья, точно по ним прогулялось стадо мамонтов, а затем остатки отдали находившемуся в плохом настроении Хагриду. Плющ, ранее пышным ковром покрывавший здание, был сорван, и его поникшие стебли лежали растоптанными на дорожке. От колонн остались только мраморные обломки да пыль, от которой зверски хотелось чихнуть. Ступеньки оказались разломаны на внушительные куски. Кто-то попытал свои скульпторские таланты, попробовав сваять какое-то чудовище и поставить его возле входа. Попытка эта, заметил Гарри, была, прямо скажем, неудачной. Белый кирпич самого здания, был теперь покрыт копотью и грязью, точно швырялись комьями земли с развороченных клумб. Половину елей порубили на месте, и Гарри с тоской смотрел на опилки, перемешавшиеся со снегом. Окурков, словно в издевательство и глумление над испорченным зданием, стало еще больше. Мантикор, естественно, не было, зато какой-то остроумный монстр грубо нарисовал на стене фигуру человека в Темном плаще с красными глазами и посохом, с которого свисали ядовито-зеленые змеи. Флагшток был сломан, а флаг Соединенного Королевства грязной тряпкой валялся на шоссе. И эти попранные обломки твердыни волшебников Великобритании догорали в погребальном костре. Рассвет должен был наступить еще не скоро, но зарево уже полыхало не шуточное. Гарри вдруг вспомнился тот помощник Фуджа, который испытывал его сегодня, и сердце сжалось от мучительной боли и осознания, что в городе никак не вызвать лавину, которая остановит это уничтожающее пламя.
— Нравится, Поттер? — послышался знакомый голос. Гарри вскрикнул, глядя на медленно приближающуюся к нему в окружении верных Пожирателей фигуру Лорда Волдеморта. — Антония, ты молодец! Мистер Поттер прибыл как раз вовремя, чтоб посмотреть на новый мой триумф!
Гарри уже не смотрел на него. Он смотрел на нескольких пленных, которых выводили из разрушенного здания, где пировали ужасные монстры-победители. Белобородый Флетчер в изорванной мантии, Хмури со скованными сзади руками, Перси Уизли, чья рыжая шевелюра слиплась от крови… Несколько ребят из команды Шива, преимущественно именно его, Гарри, Земной Стихии… Раненый Билл, прибывший сюда по делам Гринготтса… И еще несколько человек. Всего около пятнадцати. Только вышел последний пленник, как раздался чудовищный по силе взрыв, что разнес здание в клочки, сравнял его с землей.
— Вот, мистер Поттер, те, кто к вам присоединится! — Лорд улыбнулся. — Остальных, увы, больше нет с нами… — он скорбно наклонил голову.
— Мерзавец! — рванулся Гарри, не помня себя от ярости.
— Ну-ну, не волнуйся так, мальчик! Твоя мать и очаровательная Джулия начали это дело, тебе за него расплачиваться. Они убили несколько сотен отборных моих, преданных монстров и чудовищ, убили Корраса и Валдена Макнейра. Самим леди удалось скрыться, но я не стал их преследовать. А знаешь, Поттер, почему? — он оказался совсем рядом с Гарри. — Потому что я давно готовил эту операцию в Министерстве. Давно, еще с прошлого года. Я рассчитывал начать ее чуть позже, но вы сами выбрали. Поскольку операция уже закончилась, то здесь остались только несколько отрядов. А так здесь было больше, куда больше моих солдат… Кстати, я думаю, тебе следует знать, что мистер Джессеп, который тебе неосмотрительно помогал, теперь тоже уже пребывает в мире и согласии на том свете?
Гарри ничего не ответил. За него говорили его глаза, полные боли и ненависти. Из-за него гибли люди. Из-за него и за него…
— Поттер, я пока готов оставить тебя в списке живущих на этой планете. Я оставлю тебе почетную привилегию увидеть, как гибнут все твои родные и близкие, друзья и соратники. Только потом, — Лорд мерзко улыбнулся, — я убью тебя. А теперь расскажи мне, как пользоваться книгой.
В ответ молчание.
— Думаю, если мы поступим вот так, ты станешь более разговорчивым! — Лорд знаком приказал привести Перси Уизли. — Крусио!
Перси со вскриком упал на землю. Гарри вырвался из рук Антонии, сжимавшей концы веревки, и бросился к нему.
— Перси, ты в порядке?! Как…
— Пока он в порядке, — лениво перебил Гарри Волдеморт. — Но если ты мне не скажешь, я его убью.
Гарри ощутил, что внутри поднимается горячая волна гнева. Если бы он не отвернулся от обломков того, что еще вчера было Министерством Магии, он бы увидел, что тлеющий огонь вдруг на ветру разгорелся еще сильнее.
— Ну же, мальчик! Потом я не стану просить — я буду приказывать!
— Ты никогда не сможешь повелевать ей, — нехотя вымолвил Гарри. — Она подчиняется только мне.
— О, надеюсь, ты не забыл, что мы теперь своего рода родственники? — улыбнулся Лорд. — Кровные братья, так сказать…
Щеки Гарри вспыхнули так же ярко, как огонь, набиравший силу. Порывы ветра стали просто невыносимы.
— Я ничего не скажу! — закричал Гарри в исступлении.
— Ну вот, — огорченно сказал Волдеморт. — Ты обрекаешь на смерть своего друга. Как нехорошо с твоей стороны! Держу пари, вы, мистер Уизли, сделали бы все, чтоб мистер Поттер находился в добром здравии?
В глазах Перси, всегда спокойного Перси, появилось отчаянное выражение.
— Вот это дружба! — расхохотался Лорд. — Брат на брата, право слово! А ведь вы удивили меня, мистер Поттер! Да ты, мальчик, меня, скажу больше, поразил! И где же твое восхваляемое благородство? Где хваленая Гриффиндорская воля к победе и жажда борьбы, где эта ваша безрассудная храбрость? — он встал вплотную к Гарри. — Да ведь ты трус, мальчик. Трус. Ты и твой Дамблдор постоянно прячетесь за чужие спины, делаете все грязные дела чужими руками, а сами вы — такие чистенькие, беленькие, хорошенькие… Просто ангелы во плоти! А ведь я раскусил тебя, парень…Сколько еще человек должны умереть из-за твоего упрямства? Скольких еще ты готов предать, чтобы выжить самому?
— Я НЕ ПРЕДАТЕЛЬ!! — закричал Гарри, отпрыгивая в сторону. Ветер раздувал полы его плаща, становясь все сильнее. Внезапно появились легкие толчки, а потом промерзшая почва и асфальт под ногами просто заходила ходуном. На другой стороне улицы сам собой провернулся кран и из садового шланга ударила мощная струя. А огонь… Он, наверное, уже мог служить ориентиром для прибывающих в порт судов!
Все, даже Лорд, отшатнулись от юноши, который сейчас стал средоточием первоэлементов. А Гарри вдруг охватило какое-то пьянящее чувство свободы и независимости, и он радостно рассмеялся. И были в этом смехе и рев бури, и шипение мчащейся по склонам вулкана лавы, и рокот морских пучин, и грохот камнепадов… Юноша овладел контролем над всеми Стихиями сразу, потеряв контроль над самим собой, не ощущая своего тела и усталости; и эта могучая первородная сила поспешила вырваться из него. А к нему уже спешили на помощь другие Стихийные чародеи. И это слитное могущество обрушилось на еще не выведенные орды Темного Лорда, сметая их прочь, перемалывая жерновами изначального волшебства. Монстры завизжали, захрюкали и помчались по улице, вопя от ужаса. Кое-кто успел добежать до Темзы и прыгнуть на лед, но большинство оказались погребены под обломками обрушившихся соседних домов.
Единственной, кто не испугался, оказалась Антония. Лорд, ругнувшись, исчез в первые же секунды катастрофы, но она осталась. Осталась, чтобы совершить месть. Палочка ее легко скользнула в руку, и она, метя в сердце пребывающему между землей и небом Гарри, громко выкрикнула:
— Авада Кедавра!
И исчезла вслед за хозяином.
Зеленый пучок ударил в сплетшееся вокруг Гарри кольцо Стихийной магии. Юноша ощутил резкий удар в голову, дыхание перехватило, и в следующий миг он устало сполз по стене уцелевшего здания вниз. Кольцо силы вздрогнуло, вспыхнуло и погасло; последние смерчи прокатились по улицам, сметая остатки орд Волдеморта, и вскоре остались лишь все те же пятнадцать работников Министерства и лежащий на тротуаре Гарри Поттер, Мальчик-Который-Выжил.
Предыдущая глава На главную
|